Письмо 7, 1922 г., стр. 17

Книга «Плоды Мудрости. Письма», стр. 17

Истинному другу сердца моего… слава имени его – великолепие мое…

С девятого числа месяца Элуль и до второго дня Хануки, на протяжении почти четырех месяцев всё ждал я, надеясь насладиться плодами твоего пера. И вот наконец лежит предо мною длинное, полное метафор и намеков письмо, но не нахожу я в нём ничего существенного – даже незначительной малости, подобной пыли, которую поднимает лисица, проходя по вспаханному полю, не нашёл я. Какой же изъян ты нашел во мне, чтобы ничего не заслуживал я проведать о твоих состояниях, хотя ты знаешь, насколько они меня заботят?

Также удивляюсь я, почему ты не обратил внимания на нашу договоренность о том, что письма твои не будут прикрыты полами метафор, которые совершенно сбивают меня своим многообразием, пока я не теряю тебя из виду среди них.

Прошу тебя, ради Творца, отныне и далее, когда ты посылаешь мне какое-либо известие, пиши внимательно и излагай его просто, как принято говорить друг с другом, а не с пророком. Человек верно подает весть, чтобы собеседник не мог отклониться в сторону или даже просто засомневаться в смысле сказанного. Акцент нужно делать не на высоком стиле, а на легкости объяснения, а главное, не перемежать изложение метафорами или намеками – ведь разговор идет не с чужим человеком… А в мой дом нет входа чужакам и посторонним.

Когда будешь писать мне о новых толкованиях Торы, разъясняй мне их без всяких терминов и клише, известных по книгам – используй лишь язык человеческого общения. Сам я тоже педантично выявляю затронутые вопросы на разговорном языке, соответствующем моим собственным ощущениям, с предельно возможной простотой, ибо это кратчайший и истинный путь к тому, чтобы выявить подлинную суть.

Ведь если я облачу свои слова в книжные названия, во мне проснется желание узнать, какие мысли высказываются в книгах. Тогда, само собой, отрывается мой разум от устремления к цели моего пути – это мною уже проверено и испытано. А, кроме того, когда в книжных метафорах я обнаруживаю какое-то указание на мой путь, возрастает радость моя от возможности сдобрить ложь истиной. Поэтому, собравшись выяснить что-либо необходимое, я буду весьма остерегаться того, чтобы заглядывать в книги – как до, так и после. Также при написании книг я не прибегаю к метафорам, дабы всегда соблюдать чистоту, отыскивая верное слово без примесей и без содействия внешних относительно него факторов. Лишь тогда можно почувствовать вкус угощения…

Йегуда Лейб